Темные воды

Газета 2000

№12 (900) 22 — 28 марта 2019 г.

https://www.2000.ua/v-nomere/forum/ukraina/temnye-vody.htm

Если прорвет дамбу Киевского моря, и столицу, и всю Украину ждут события похуже Чернобыля, т. к. на дне водохранилища до сих пор лежат тонны дисперсных продуктов взрыва на ЧАЭС

Жидкость из крана содержит супертоксиканты и годится только для технических нужд

Почему водопроводную воду пить категорически нельзя, чем вредна дистиллированная вода, какую опасность таят в себе воды Киевского водохранилища и зачем в столице создали систему бюветов, рассказывает академик НАНУ, директор Института коллоидной химии и химии воды Владислав ГОНЧАРУК.

Владислав Владимирович после окончания Киевского государственного университета им. Т. Шевченко с 1966 г. работал в Институте физической химии АН УССР. Затем (с 1971 г.) в Институте коллоидной химии и химии воды им. А. Думанского НАНУ, прошел путь от младшего научного сотрудника до директора института (1988). В 1998 г. стал академиком-секретарем отделения химии и членом президиума НАН Украины.

Владислав Гончарук создал новое направление в области химии и технологии водоочистки — каталитическое и фотокаталическое обезвреживание токсичных примесей в природных и сточных водах. Среди его научных приоритетов — решение проблем водно-экологического направления. Разработал и предложил концепцию улучшения питьевого водоснабжения населения Украины. Под его руководством созданы технологии и новые конструкции оборудования для водоочистки, водоподготовки и обеззараживания питьевой воды.

Принимал активное участие в ликвидации последствий катастрофы на Чернобыльской АЭС, возглавлял оперативную группу при президиуме НАНУ по дезактивации и был начальником штаба НАНУ в Чернобыле. За разработку технологий дезактивации техники, почвы, живых организмов награжден почетной грамотой Президиума ВС УССР. Автор более 1000 публикаций, 16 монографий, обладатель 180 патентов и авторских свидетельств на изобретения.

С профессиональными целями посетил большинство столиц мира. Был знаком с руководителем Кубы Фиделем Кастро и лидером Ливии Муаммаром Каддафи. С последним даже имел договоренности, которые могли если не положить конец энергетической зависимости Украины от третьих стран, то по крайней мере существенно ее ослабить.

Не секрет, что большую часть Ливии покрывают бесплодные равнины и пустыни. Пахотные земли составляют всего 1% территории государства. Пресной воды не хватает даже для нужд сельского хозяйства страны, не говоря уже о дефиците питьевой воды. Но еще в 1953 г. на юге Ливии нашли огромные подземные резервуары воды (около 35 куб. км), и в середине 1980-х гг. при участии инженеров из Южной Кореи началось строительство грандиозной трубопроводной системы.

Так вот Каддафи предлагал нашему собеседнику любой гонорар за доведение этой воды до кондиций питьевой. Владислав Гончарук был согласен очистить воду в обмен на нефть, которой богато североафриканское государство, для Украины. На что ливийский лидер ответил: «Отдам столько нефти, сколько вы очистите нам воды». Все это происходило во времена, когда премьер-министром была Юлия Тимошенко. И этот со всех точек зрения выгодный проект не состоялся. Дело в том, что все украинские чиновники, которые имели полномочия решить вопрос с поставками ливийской нефти в нашу страну, заявляли: «Где в этой схеме я?» А в 2011 г. не стало Каддафи.

К сожалению, газетная площадь не позволяет представить все нюансы нашей беседы читателям, поэтому более полную версию интервью с академиком Владиславом Гончаруком смотрите на видео на нашем сайте www.2000.ua.

Отравляющий хлор

— Владислав Владимирович, в свое время вы разработали и предложили концепцию улучшения питьевого водоснабжения населения Украины. Каковы основные положения этого документа? Что из них удалось реализовать, а что — нет и почему?

— Концепция была разработана еще в прошлом веке. Дело в том, что уровень загрязнения поверхностных вод не только в Украине, но и во всем мире непрерывно возрастает. Численность населения на планете растет, уровень потребления воды — тоже, в т. ч. и в промышленности, и в аграрном комплексе. Но никто не задумывается о качестве поверхностных вод — источников питьевого водоснабжения, а также о том, что льется из кранов в квартирах и домах на всей планете.

Именно тогда я сделал вывод о том, что водопроводная вода ни в коем случае не является питьевой, а только лишь санитарно-гигиенической. Ею можно помыться, использовать для других технических нужд, но пить ни в коем случае нельзя! Почему? Во всех водопроводах мира используется реагентная обработка воды, главным образом хлором в разном виде — и газообразным, и гипохлоритом, его соединениями и комбинациями с различными компонентами. А самые токсичные соединения, применявшиеся в военных целях, являются производными хлора — зоман, зарин и т. д.

— Боевые отравляющие вещества нервно-паралитического действия?

— Именно. Зачем хлорируют воду? Чтобы обеззаразить, но не очистить. И впервые предложил эту технологию знаменитый немецкий микробиолог конца XIX — начала XX в. Роберт Кох, чтобы убрать из воды возбудителей чумы и холеры. Но в современном мире уже нет ни чумы, ни холеры. Так зачем везде на планете продолжают обеззараживать воду хлором? Говорят, там полно микрофлоры.

Я начал изучать микрофлору. И обнаружил в Днепре грибы (хотя они находятся в воде во всем мире). Грибковые заболевания есть у всех людей без исключения. И они проявляют свое токсическое воздействие в тот момент, когда создаются благоприятные условия для их жизни. Действительно, хлор нейтрализует нормальную, не особо опасную для человека микрофлору, но грибы продолжают жить во всех водопроводах мира. Мы доказали это первыми лет 15 тому назад. Мы вместе с профессорами Адой Руденко и Евгенией Коваль написали пока единственную в мире монографию на эту тему.

За последние 200 лет человечество так привыкло хлорировать водопроводную воду, что отучить его от этого практически невозможно. В воде всегда много различных природных нетоксичных органических соединений — продуктов жизнедеятельности растений, животных и человека. При взаимодействии с ними обеззараживающего вещества образуются хлорорганические соединения, например, диоксины. Помните дело об отравлении Виктора Ющенко диоксинами? Так вот, мы нашли диоксины в водопроводной воде Киева, Минска, Москвы, Парижа и Берлина. Везде, где используется хлор, присутствует этот супертоксикант!

Больше всего его было сброшено в дельту реки Меконг во время американо-вьетнамской войны (1965—1973). И теперь там обнаружили около двух сотен принципиально новых растений и животных! Это мутированные, более устойчивые к ядам формы. Поэтому я и выступаю против водопроводной воды. Очистить воду от диоксинов очень сложно. Это гигантская проблема.

Даже если вы кипятите воду, грибковые микроорганизмы не полностью погибают. Выживают 3—5% общего количества и через считанные часы они, размножаясь, опять превращаются в огромную массу. Никакое кипячение не удаляет из воды микрофлору, а неорганические компоненты — и подавно. Все это совершенно бессмысленно.

Но еще хуже для нас то, что существует летучая хлорорганика. При кипячении воды образуется пар, и мы вдыхаем эти вещества прямо в легкие, откуда они попадают в кровь гораздо быстрее. Все-таки через кишечный тракт значительная часть элементов проходит транзитом. К этому можно относиться спокойно, если не учитывать, сколько населения болеет онкологией. Возникает вопрос: зачем же мы тратим огромные деньги, качаем эту воду, делаем вид, что очищаем ее и еще берем за это деньги у потребителей?

Поэтому мы предложили концепцию: не нужно абсолютно всю воду доводить до качества питьевой. Нужно просто обеспечить людей нормальной безопасной технической водой. А питьевой воды человеку нужно в сутки всего три литра. Поэтому мы начали искать нормальную воду. Ходили слухи, что в Киеве прямо под ногами имеется изумительного качества питьевая вода. Мы подняли архивы, и выяснилось, что еще в 1903 г. в центре нашего города (в районе нынешней площади Победы, за универмагом «Украина») была пробурена первая 200-метровая скважина. Этот бювет работает до сих пор. И вода в нем безупречная — наш институт периодически делает ее анализ.

Затем я предложил мэру Киева кандидату технических наук Александру Омельченко (был градоначальником с 1999-го по 2006 г.) построить бюветы во всех районах столицы, чтобы киевляне пили свежую чистую воду. Как все знают, Александр Александрович эту идею поддержал. Волновался ли я перед открытием бюветов? Конечно. Большинство этих скважин достигает водоносных горизонтов юрского (примерно 256—340 м) и сеноманского периодов (примерно 90—195 м). Слои почвы толщиной 100—200 м очищают эти воды безупречно.

К сожалению, следующий мэр Киева — Леонид Черновецкий — практически уничтожил все бюветное хозяйство столицы. А ведь это — уникальная система питьевого водоснабжения. Ничего похожего нет и не было ни в одном городе мира. Хорошо, что после его отставки почти все бюветы восстановили.

Но есть нюансы. «Умельцы» из водоканала создали замкнутую систему водоснабжения столицы из трех источников: Днепр, Десна и артезианская вода. (В других городах мира пользуются, как правило, одним источником.) В Киеве только артезианской воды выкачивается в сутки 250 тыс. куб. м. И что они делают дальше? Смешивают идеальную для питья подземную с абсолютно не пригодными днепровской и деснянской водами! Зачем?! Нельзя соединять бюветы с водопроводной водой!

Поэтому, чтобы не ошибиться, заходите на сайт Института коллоидной химии и химии воды (www.iccwc.org.ua), где размещена карта Киева, на которой показаны абсолютно все столичные бюветы с указанием качества воды в каждом из них.

Почему погибают рыбки

— Как определить качество питьевой воды? Международные стандарты говорят о возможном наличии в воде «в предельно допустимых нормах концентрации» тех или иных веществ.

— Определять нормы ядохимикатов в питьевой воде? Вам не кажется, что это абсурд? Предельно допустимая концентрация мышьяка, пестицидов, ртути, свинца в питьевой воде? Это же нонсенс! Например, в водопроводной воде допускается 60 мг/л хлороформа. Это смертельная доза для живых организмов. Клетки мышей и крыс начинают гибнуть. Постепенно выходит из строя и человеческий организм.

С точки зрения общей биологии, токсичные вещества нормировать в воде нельзя. При этом треть из 29 контролируемых компонентов водопроводной воды в Украине являются сугубо физическими — цветность, мутность, температура, содержание кислорода и т. д. Но не эти показатели определяют качество воды. Контролируемых химических соединений примерно половина, и половина из них малозначимые, не причастные к токсикологии (кальций, магний, калий, натрий и др.). Миллионы токсичных элементов остаются неподконтрольными. Хотя их роль в формировании качества воды гигантская!

Конечно, существуют международные стандарты. Но мы определяем токсичность воды по анализу крови человека и других биологических объектов. Это принципиально новый метод контроля качества воды. По формуле крови на цитогенетическом уровне определяем, как ведет себя клетка в той или иной воде. По изменению формулы крови можно говорить об уровне загрязнения воды и о ее токсичности. Это дает возможность видеть абсолютно достоверную картину, насколько вода физиологически приемлема или неприемлема для организма. Тестирование воды на клеточном уровне я назвал биотестированием и работал над ним более 30 лет.

Главное не то, что содержится в воде, а как она влияет на организм человека. Поэтому мы делаем биотест на клетках любых организмов. Это могут быть и корешки лука, и мальки речной рыбы, и аквариумные рыбки, и водоросли — любой организм, который живет в воде.

Когда мы помещали контрольную группу рыбок в водопроводную воду, они все погибали. Это свидетельствовало о сильной токсичности воды. Воду кипятили, отстаивали — рыбки жили немного дольше. Наблюдали за рыбками, которые живут в стандартной воде и исследуемой, держали их четверо суток без пищи. Потом брали из плавника, жабр микроскопическую частичку, препарировали и анализировали состояние клеток. Иногда наблюдали разительные изменения.

Если вода хорошая — клетки оставались без изменений. Если вода токсичная — фиксировали их аномальное поведение. Т. е. они начинали неправильно делиться, вместо одного ядра в клетке появлялось два или несколько маленьких. Все это — характерные признаки генетических изменений. Фиксировали и начало онкологических образований, когда клетка делилась слишком быстро. Такие процессы вызывают пестициды и антибиотики.

Результаты наших тестов всегда получаются однозначными. Например, наиболее распространенные загрязнители неглубокого залегания (в колодцах) — это железо и марганец, часто — нитраты, которые очень опасны для нас. И для каждого конкретного источника наш институт предлагает свою технологию очистки воды. Ведь единого метода в мире не существует.

Я долго жил в Вене. Там горожан обеспечивают альпийской водой, которую поставляют прямо из горных озер по бетонным трубам, без добавления хлора или других реагентов. В Австрии создана колоссальная охранная зона, куда даже лыжников не допускают. А у нас в Карпатах только Моршинский источник отвечает требованиям к питьевой воде. И то, если мы эту воду будем держать в стеклянной таре. В пластике воду хранить нельзя. Ведь вода — это уникальное вещество, которое растворяет в себе все, с чем соприкасается.

Можно полностью очистить воду, это несложно. Но тогда вода превращается в супертоксикант. Дело в том, что дистиллированную воду пить нельзя. Она не может находиться в сверхчистом состоянии, поэтому начинает забирать из организма все что угодно. В такой воде нет солей. А в ней должно быть как минимум четыре компонента: кальций, магний (наши кости состоят из них), натрий и калий (без них мембранные процессы обмена в клетках невозможны). Поэтому я не рекомендую покупать т. н. очищенную воду, которую сейчас реализуют повсеместно.

В Киеве много природных родников в парках и других зеленых зонах. Мы сделали анализ такой воды и опубликовали результаты. Вы думаете, наши люди читать умеют? Нет. Они продолжают пить эту воду. А этого делать нельзя. Пить воду из столичных родников — все равно что заниматься уринотерапией!

— У нас значительную часть, к примеру, Соломенского района составляет частный сектор — без канализации и с выгребными ямами. Понятно, что все отходы попадают в эти родники.

— Знаете, свою научную карьеру я начинал в московском Институте медико-биологических проблем. Это самое знаменитое в мире научное учреждение, занимающееся проблемами космоса. Наша задача заключалась в том, чтобы создать систему водоснабжения на орбите в замкнутом цикле. Сейчас в Международной космической станции астронавты живут месяцами. И куда девать отходы человеческой жизнедеятельности? Советские ученые создали самую эффективную систему, уникальную технологию возврата всех продуктов человеческой переработки и повторного их использования.

— Насколько безнадежна водопроводная вода? Ее в принципе можно очистить, к примеру, специальным фильтром?

— Фильтр не очищает, а загрязняет воду. На нем образовываются колонии микроорганизмов и очень токсичная масса продуктов их жизнедеятельности. Всю эту массу мы выпиваем вместе с водой. А ведь уровень токсичности сине-зеленых водорослей превышает токсичность цианистого калия в тысячу раз, хотя сами по себе они безвредны. Но когда они попадают в водопроводную сеть и поддаются хлорированию, то выделяют огромное количество токсикантов. В результате становится токсичной вода, в которой гибнут клетки. Аналогично они действуют на организм человека, провоцируя различные заболевания.

Не трогайте Днепр!

— Существует ли альтернатива хлору как обеззараживающему воду средству?

— На днях я подписал бумагу в Генпрокуратуру по разъяснению ситуации, когда предприятие Игоря Коломойского перестало поставлять хлор водоканалам.

(В середине прошлого лета над городами Украины нависла угроза остаться без водопроводной воды, т. к. единственный производитель жидкого хлора в стране — «ДнепрАзот» Игоря Коломойского — предупредил о прекращении поставок и остановке производства. В связи с этим на предприятиях водопроводно-канализационного хозяйства возникла сложная ситуация с обеззараживанием воды. На некоторых из них хлора оставалось на срок от недели до 20 суток. — Авт.).

Коломойский создал данную ситуацию искусственно, чтобы поднять цену на жидкий хлор. Но во всем мире хлором и гипохлоритом уже мало кто пользуется. Используют диоксид хлора, который по крайней мере не образует хлорорганических соединений, подавляя микрофлору.

Хотя в тысячу раз лучше и дешевле воспользоваться моим предложением — использовать для обеззараживания воды углекислый газ. СО2 — это природная среда нашего обитания, зелень без углекислого газа произрастать не будет. И это лучший в мире консервант.

В нашем институте разработано единственное в своем роде водоочистное оборудование «Вега». В чем суть уникальности нашего метода очистки? Мы облучаем воду жестким ультрафиолетом, который сжигает имеющуюся органику до углекислого газа. И вода очищается до первозданного состояния. За основу нами взяты природные процессы. Посмотрите на Днепр — сколько в него выливается грязи, а он все равно со временем очищается благодаря ультрафиолетовому излучению Солнца. Но это медленный процесс. Мы же более чем в миллионы раз ускорили окисление органики и сжигаем ее за секунды.

— Я хотел бы попросить вас максимально доступно рассказать об уровне загрязненности речной воды в Украине. Какую опасность это представляет для всех нас?

— Говорить о чистоте поверхностных рек всего мира крайне некорректно, и Украина здесь не исключение. В поверхностных водах мира содержится около 150 млн. химических соединений. Основная масса — пестициды, ядохимикаты и лекарственные препараты. Как минимум половина из них — супертоксиканты.

При президентстве Ющенко меня пригласили на заседание СНБО, чтобы я рассказал о состоянии питьевого водоснабжения в Украине и о том, что со всем этим нужно сделать. И я, наверное, единственный в стране академик, который докладывал на СНБО. Ведь там заседают преимущественно силовики.

Передо мной выступал тогдашний министр экологии, который доказывал, что необходимо срочно вложить средства в очистку Днепра. Все соглашались, кивали. Наконец приняли решение выделить на эти цели огромные деньги. Я молчал до поры до времени. Не буду же я встревать в чужой разговор без приглашения.

Затем наступила моя очередь выступать. Я говорю: Виктор Андреевич, вы приняли неправильное решение. Потому что Днепр очищать не нужно. Его просто необходимо прекратить загрязнять. Я напомнил, что в советские времена не было ни одного предприятия без эффективных очистных сооружений. А у нас с 1990-х гг. нет ни одного предприятия, где были бы хоть какие-то очистные сооружения.

— И как отреагировал на ваше заявление Ющенко?

— Он мгновенно отменил предыдущее решение.

— В этой связи интересует ваше мнение относительно различных проектов дноуглубления Днепра для развития трансграничного речного судоходства между Украиной и Республикой Беларусь. Насколько загрязнен ил на дне реки на границе между странами? Можно ли вообще этот ил трогать?

— На Днепре этого делать нельзя. У нас в 1986 г. произошла Чернобыльская катастрофа. Во время аварии топливо АЭС не сгорело, т. к. полноценного ядерного взрыва не произошло. Топливо расплавилось, и его разбросало на многие километры вокруг реактора. Причем огромная его часть оказалось на дне Киевского водохранилища: ядерного топлива вместе с илом там около 90 млн. т.

Теперь я вам расскажу одну малоизвестную историю. За год до Чернобыля в 1985 г в Киеве был потоп на левом берегу столицы. Поначалу никто не мог понять его причин. Оказалось, произошел прорыв земляной дамбы Киевского водохранилища. Залатать этот прорыв не смогли ни песком, ни гравием, ни бетоном. Наконец в качестве крайней меры эшелонами подвезли огромное количество муки. И фактически прорыв временно заделали тестом.

Но когда рванула ЧАЭС, все о дамбе забыли. А я помню. Потому что когда мучную препону 30-летней давности размоет (а это рано или поздно случится, если ничего не предпринимать), то Киев и Украину ждут события похуже Чернобыля, т. к. на дне водохранилища лежат дисперсные продукты взрыва на АЭС. И они устремятся вниз по течению вместе с водой. Так вот, если говорить о судоходстве, то по этим же причинам трогать ил на дне Киевского водохранилища категорически нельзя! Ведь мы размажем эту радиоактивность по всем черноземам нашей страны вплоть до Черного моря.

Вот мы начнем копать и углублять. А куда мы потом денем этот радиоактивный ил? Вывезти за пределы страны не получится. Идиотов, которые примут у нас радиоактивный ил, не существует. Значит, все эти отвалы мы будем складировать прямо вдоль берега реки. Поэтому я убежден: Днепр трогать нельзя!

Справка «2000»

Институт коллоидной химии и химии воды им. А. В. Думанского: Киев, 03142, бульв. Академика Вернадского, 42, тел.: (044) 424-0196, факс: (044) 423-8224, iccwc.org.ua, Ця електронна адреса захищена від спам-ботів. Вам потрібно увімкнути JavaScript, щоб побачити її.

Видео с Владиславом ГОНЧАРУКОМ смотрите на нашем Ютуб-канале.

Уважаемые читатели, PDF-версию статьи можно скачать здесь...

Валерий ДЕНИСЕНКО